Сколько стоит дождь, или «письма счастья» по-немецки. Узнали,  почему семья из Германии переехала жить в Беларусь

Вадим и Наталья Баумгертнеры переехали из Германии около 4 лет назад, имея собственный дом и хорошую работу в небольшом городке. Друзья, коллеги, а порой и новые знакомые их выбор в пользу в Беларуси зачастую не воспринимают, а супруги говорят, что здесь они «дома». Почему – узнаете из нашего материала.

До переезда в Беларусь Наталья прожила в Германии 27 лет, её семья переехала туда из Орска, когда ей было 13. С Вадимом они  познакомилась как раз в Орске, куда Наталья приехала навестить двоюродную сестру. Пошла вместе с ней на корпоратив, где и познакомилась с успешным начальником отдела продаж Вадимом. Молодые люди встречались 2 года, а когда создали семью, жить решили в Германии.   Жили они в небольшом городке Гревен с 40 тысячами населения, вблизи мегаполиса Мюнстер. Трудились на двух работах. Наталья работала социальным работником в детском саду и параллельно — косметологом и мастером по маникюру. Потом выучилась на кинезиолога, освоила разные виды массажа и энергопрактики. Работали, построили дом на 5 сотках. Кстати, участок таких размеров там считается большим. В Германии у них родился сын Леонид – любознательный и смышленый мальчишка. И, казалось бы, все у них складывалось очень неплохо, но когда Лене исполнилось 11, родители решили переехать в Беларусь.

— Почему было принято такое решение?

— У Лёни сильный внутренний стержень, и мы с самого начала предавали большое значение его развитию как личности. Для нас было важно, чтобы он озвучивал свои потребности, свое мнение и в любом возрасте чувствовал себя полноценным человеком, — говорят родители.  —  Но со временем такое отношение к своему ребенку стало главной причиной нашего довольно скорого переезда. Быть личностью в Германии очень сложно. Когда Лёня учился в начальной школе, у него преподавала учитель старой закалки, которая его понимала,  с которой можно было беседовать и родителям. Это нетипично для немецкой школы, потому что за порогом учреждения образования  родитель уже никто, его мнение неважно.

Мы убедились в этом, когда сын пошёл в 5-й класс. С детского сада там насаждаются новые гендерные стереотипы, продвигают средний пол. Если ребенок в 14 лет заявит в ювенальную службу, что родители его в этом плане подавляют и не принимают его точку зрения, ребенка могут изъять из семьи.  И вот один из классных часов посвятили обсуждению обустройства в школе новой уборной — для мальчиков,  которые считают себя девочками, и наоборот. Сначала речь шла о двух таких местах, но остановились все же на одном. Сын выслушал все доводы, а потом просто спросил: «Но зачем вам третья уборная, если внизу ничего не меняется, физиологически вы остаетесь мальчиками или девочками?»

Это вызвало такое негодование в классе, что его посадили в центр круга и стали стыдить за то, что он не толерантный. Он прибежал домой в слезах. В школе стало некомфортно, мы пытались говорить с учителями, но нам посоветовали обратиться к психиатру. Потому что, если твое мнение отличается от общепринятого, ты неудобный, ты неправильный, и это стали внушать нашему сыну. Поэтому мы очень быстро засобирались в Беларусь.

-Вадим, Наталья, Вы оба имеет российское гражданство, так почему все-таки Беларусь?

—  Моя бабушка — белоруска, -рассказывает Вадим. – В юности она уехала на заработки в Орск, там повстречала деда, который был родом из города Горького.  В Орске они поженились, у них появились дети. Но уже в зрелом возрасте, как-то проходя по городу, они  увидели объявление: «Меняю трёшку в Орске на двушку в Новогрудке». И они переехали. Еще раньше переехала моя тётя, которая поступила в Беларусь учиться. Она сейчас живет в Жодино. Мы с братом все лето проводили в Беларуси, и мне здесь всегда очень нравилось.

-И когда мы поженились, а потом у нас появился Леня, мы тоже раз в год или два обязательно приезжали к родственникам, -делится Наталья. — И с Беларусью у меня были связаны самые теплые впечатления.  Здесь дышится легче, люди очень хорошие. Поэтому мы рассматривали именно Беларусь. Сначала хотели купить здесь домик и наезжать временами, но после той ситуации в школе решились на окончательный переезд. Уехав из Германии, мы искали варианты по всей Беларуси. Многое нравилось, но все-таки выбор пал на дом в Островах. Здесь для нас все сошлось: и лес, и тишина, и школа близко, и удобное транспортное сообщение с городами. В Германии целая проблема добраться общественным транспортом из  одного места  в другое, а здесь я очень быстро сориентировалась. Добраться из Зелёного Бора в Минск или Жодино очень просто. В столице удобное метро.

Но одним из самых важных факторов для нас, конечно, была школа. Когда я впервые оказалась в Зеленоборской школе, мне очень понравилась и атмосфера и, конечно, отношение руководства и педагогов. Спустя неделю учебы Лёня сказал: «Я и не думал, что учителя бывают такими добрыми». Потихоньку начал оттаивать, раскрываться. Классный руководитель Мария Косматова ценит каждого ребенка в своем классе как личность, смогла найти подход к каждому из своих учеников. Для меня это как бальзам на душу, ведь школьное время очень значимый период в жизни ребенка.

 Надо отметить, что сейчас Леонид делает большие успехи. Недавно он занял второе в районной олимпиаде по английскому языку, а еще у него похвальный отзыв за участие в районном конкурсе исследовательских работ. Он хорошо разбирается в технике, любит уроки физкультуры и говорит, что здесь у него нет недостатка в общении.

  — Ситуация в Германии очень поменялась за то время, что мы живем здесь, -говорят супруги. — Такое ощущение, что даже сами немцы чувствуют себя ущемленными в сравнении с мигрантами. Когда мы планировали переезд, мы изучали материалы, где люди делились мнениями о новом месте жительства. У нас образовалась группа, участники которой размещали советы, делились.  И в этой группе было очень много даже коренных немцев, не говорящих по-русски, которые собирались переезжать именно в Беларусь. И чаще всего причина, как и у нас, была в детях.

— А как вам белорусский быт?

 — Нам очень нравится. Мы всегда хотели иметь кусочек земли, свой огород и кур. В Островах мы купили добротный дом, который сейчас благоустраиваем по своему вкусу, и хороший, довольно большой участок, на котором выращиваем любимые сорта овощей. В Германии у нас тоже был свой дом и участок в 5 соток, который по местным меркам считался большим.  Дома там смотрят друг другу в окна. Добиться разрешения на строительство курятника — большая и трудно решаемая проблема. А чтобы поставить теплицу, тоже нужно согласовать с администрацией. Там даже контролируются семена, которые ты высаживаешь. Собрать семена из помидора «как у бабушки», который пришелся тебе по вкусу, — запрещено. Только гибридные сорта в пакетиках из магазина. А высадка старых сортов растений запрещена на официальном уровне, и штрафы очень высокие.

А после дождя в почтовый ящик приходит письмо, в котором содержится спутниковое фото вашего участка и его площадь, покрытая строениями и брусчаткой. Там написано, что вода с такого-то числа квадратных метров не уходит в землю, а идет в канализацию, и за каждый квадратный метр такой поверхности, вы должны заплатить такую-то сумму.  Приходишь домой, а в ящике тебя ждет 3-4 письма подобного рода.

В лесу ты можешь собрать только 500 г грибов. Один наш знакомый однажды превысил это количество и заплатил 2 000 евро штрафа.

А чтобы пойти на рыбалку, надо сначала пройти серьезную учебу – почти как сдать на права, — а потом вступить в один из рыболовных клубов и рыбачить только на тех озерах,  которые относятся к этому клубу.

Для вас это непривычно, а у нас Леня никак не мог привыкнуть к тому, что можно рыбачить бесплатно, свободно кататься на велосипеде по окрестностям и даже жарить сосиски на мангале в любое удобное время. В Германии мы разводили костры только в определенные дни.

Опять же, возвращаясь к разговору о детях, в Германии ребенок всегда под контролем. Здесь мы не переживаем, если сын с друзьями идет в лес, в поселок, на озеро – мы спокойны. А там у нас постоянно было внутреннее беспокойство. Даже в нашем маленьком городе постоянно происходило что-то криминальное. А с ростом мигрантов таких сообщений появлялось все больше. Поэтому если ребенок решил пойти в гости, сначала родители между собой договариваются, доставляют его,  а потом обязательно забирают сами. Самостоятельным себя наш сын почувствовал только здесь.

— Наталья, вот Вы сейчас проходите обучение и знаете, что в сфере, которая вам по душе- кинезиотерапия, массаж и другое — вы найдете себе применение. А Вы, Вадим, можете найти здесь работу, соответствующую вашей квалификации и опыту?

-Безусловно. Я много лет работал в автомобильном бизнесе и знаю, как наладить эту работу здесь. Но сейчас у меня есть проблемы со здоровьем, и трижды в неделю я вынужден посещать больницу в Жодино, проводя там много времени. Заболевание серьезное, и многие мои знакомые, оставшиеся в Германии, у виска крутили, когда я решился на переезд из Германии с «шикарной» медициной.

Но я не страдаю от этого. В Германии вся медицина построена как бизнес. Там нет установки на то, что лучше для пациента. Там врач смотрит, какую услугу он может выгоднее продать. Если есть три варианта, тебе предложат ту, что подороже.  Любая больница — это общество с ограниченной ответственностью. В соседнем с нами городе закрыли больницу, потому что ее было невыгодно содержать. Да, в немецких больницах все самое новое, самое современное. Конечно, если ты сам берешь ситуацию в свои руки, изучаешь вопрос, понимаешь, что именно тебе поможет и аргументируешь это, врач не откажет. Но зачем тогда врач?..  А в Беларуси оборудование, может, и  уступает, но меня устраивает. А главное, здесь врачи видят в тебе не кошелек, а человека. Это очень важно. Здесь человечный подход и есть право на выбор.

— Вы упомянули, что некоторые бывшие соотечественники вас не понимают. А как относятся к вашему выбору знакомые из Беларуси и России?

— Не все люди, с которыми мы сталкиваемся в Беларуси, нас не понимают. Им кажется, что попал в Германию — значит, в рай попал. Многие думают, что там лучше. Но поехать туда на заработки и жить постоянно — это две большие разницы. Когда ты едешь просто поработать, ты зарабатываешь там, а тратишь здесь. А когда живешь там, то платишь за дождь, который капает на твою крышу, за дороги, которые ведут к твоему дому, за землю, на которой стоит твой дом, и за сам дом – около 2 тысяч евро каждый месяц.   50 евро — за 3 месяца пользования телевизором — за возможность смотреть, даже если ты не смотришь. Раз он есть — надо платить.  И все это очень давит.

Открываешь почтовый ящик, и не знаешь, что тебя ждет. Иногда доходит до смешного. Наталья работала в детском саду, где была 13-я зарплата. Зарплата до вычета налогов у нее была 3500, после вычетов 2200. И вот в декабре получает она 3500 , а  к ней еще 3500. Казалось бы, после вычета налогов она должна получить на руки 4400. Но нет, 3500. Потому что больше получила — больше надо отдать. Например, на церковь надо было отчислить в 4 раза больше, чем обычно.  В этом проявляется  социальная солидарность: больше заработал — отдай тем, у кого меньше.

  Сейчас ситуация еще больше накалилась из-за все растущих затрат на беженцев с Ближнего востока.  Для них там действительно социальный рай. Вот вам пример. Живя в Германии, мы с нуля построили дом, работая каждый на двух работах. Для того, чтобы взять кредит, нам надо было скопить приличный капитал. На нужно было платить 500 евро по кредиту, добавьте сюда коммунальные услуги, страховку и налоги на недвижимость и на землю. А по соседству с нами муниципалитет построил такой же дом для беженцев, выделил им машину, платит пособие на каждого ребенка. Самое обидное, что людям, имея такие условия, не нужно работать.  Нет такой работы, которая обеспечила бы ему зарплату, позволяющие покрыть все, что было на них потрачено. Это нужно как минимум получать 7 тысяч евро на руки.  Такие деньги получают врачи и другие серьезные специалисты. Но приезжают далеко не врачи. Как правило, мигранты — люди с низкой квалификацией.

И такая политика заставляет закрываться серьезные фирмы с полувековой историей, на которые завязан целый ряд более мелких предприятий. Только и читаешь сообщения о масштабных сокращениях. За три года, что мы уехали из Германии, цены там выросли больше, чем в два раза.  Когда живешь там постоянно, этого не замечаешь. К этому просто привыкаешь.

Людям в Германии говорят, что в Беларуси диктатура.  И многие наши знакомые до сих пор недоумевают, как мы решились переехать в такую страну.  А мы в ответ говорим: «А ты приедь и поживи в этой диктатуре, прочувствуй ее на себе, и поймешь, что о такой диктатуре можно только мечтать. На самом деле так спокойно, как здесь, там жить нельзя.  Здесь реально дышится легче, свободнее.  Конечно, здесь тоже есть свои правила, как и везде.  Но они простые. И если будешь соблюдать общечеловеческие законы и правила, то тебе здесь будет комфортно. Исходя из собственных ощущений и опыта, мы понимаем, что мы здесь — дома.