«Свекровь пережила ужасы Освенцима и всю жизнь просила найти ее детей». Смолевичанка рассказала о страшных воспоминаниях родственницы на «фабрике смерти»

СМОЛЕВИЧИ. Смолевичанка Валентина ЛОМОНОСОВА бережно хранит историю своей семьи. Ее свекровь Мария Васильевна чудом выжила в Освенциме. Там она была вместе со своими детьми. Судьба двоих из них так и не известна. А вот одну из дочерей спустя какое-то время удалось отыскать. Валентина Викторовна всю жизнь пыталась найти детей своих свекров, Марии Васильевны и Ивана Семеновича. Поиски не прекращают до сих пор.

О страшных воспоминаниях пребывания на «фабрике смети», которыми с женщиной делилась ее свекровь, о том, как сложилась судьба супругов после войны, мы поговорили с Валентиной Ломоносовой.

– Валентина Викторовна, расскажите о родителях своего мужа.

– Родители моего мужа родом из деревни Мазганы Витебской области. Его отец Иван Семенович во время войны был командиром партизанского отряда, а мама Мария Васильевна – связной. Деревню их сожгли. Марию Васильевну с тремя детьми отправили в концлагерь Освенцим. Там она пробыла два с половиной года. Сначала дети были с ней, а потом их забрали. Двоих из них она больше не видела. Так и прожила, не зная, живы они или нет.

– Часто ли Мария Васильевна вспоминала о времени, проведенном в Освенциме?

– Часто. Когда собирались вместе, она всегда рассказывала про те страшные события, и никто не мог сдержать слез. Выколотый на ее руке номер – 61 559 – в моей памяти останется навсегда. Ее дочери Леночке на тот момент, когда они оказались в лагере смерти, было семь. Когда ей хотели наколоть номер, она не давалась. Лена сама потом рассказывала, что ее схватили за ножку, оттащили, начали бить палкой. И так получилось, что следующий по порядку номер накололи младшей Гале. Ей было три года. У Лены на руке был номер 61 561. А сыну Пете, ему было 12 лет, сначала накололи один номер, когда его забрали в мужской лагерь, набили другой.

Мария Васильевна рассказывала, как их гоняли на работу, натравливали собак, если человек просто хотел сорвать подорожник. Вспоминала, как однажды их погнали править одежду немцам. Подошла надзирательница, она из Польши была, и спрашивает: «Ты, наверно, не хочешь шить?». Мария Васильевна ответила ей, что не хочет и не будет этого делать. Полячка посоветовала пробить иголкой палец. И свекровь это сделала. Палец так и остался потом деформированный.

Самый страшный из нацистских лагерей – Освенцим, он же концлагерь и лагерь смерти Аушвиц-Биркенау. В Освенциме гитлеровцы убили более 4 миллионов человек из стран Европы и Советского Союза.

– После концлагеря Мария Васильевна осталась жива?

– Да, волей судьбы. Свекровь рассказывала, что, когда фашисты хотели их сжечь, сначала раздели, сказали, что поведут в баню. Но привели в помещение, где в полу было специальное отверстие, которое опускалось и люди падали вниз. Их подогнали к черте. Люди ждали, пока пол опустится. Но в этот момент к ним подбежала надзирательница немка и закричала: «Ахтунг! Ахтунг! Русиш». Оказалось, что пришли наши солдаты, оттянули людей, укрыли женщин шинелями, вывели на улицу и погрузили на машины. Так она и спаслась.

Немцы пытались скрыть следы своих преступлений: разрушили здание с «конвейером смерти» и другие крематории, сравняли холмы на могилах, уничтожили большинство документов, сожгли архивы, списки и карточки учета заключенных, склады с одеждой и вещами пленных.

Но и на уцелевших складах осталось 800 тысяч комплектов женской и 350 тысяч мужской одежды и обуви, 7 тонн женских волос, десятки тысяч золотых зубных протезов.

– А что было дальше?

– Куда их везут, люди не знали. Солдаты лишь отвечали: «Не волнуйтесь, все будет хорошо, вы спасены». Их увезли в Австрию. Мария Васильевна рассказывала, что всем сначала стали давать по чуть-чуть водички, настолько они были истощены. В последние дни в концлагере никого не кормили, лишь давали вонючую воду с каким-то лекарством. Пить ее было невозможно, но выбора не оставалось. В Австрии сначала давали суп, а потом кормили черешней. Спустя два месяца начали розыск родных. Удалось узнать, что ее муж Иван Семенович после окончания войны стал председателем колхоза в Жодино.

– Как сложилась их дальнейшая судьба?

– Мария Васильевна попала в Смолевичи, ближе к месту пребывания мужа. Сначала ее приютила еврейская семья Свердловых. Потом вместе с Иваном Семеновичем они начали строить дом и искать детей. Однажды, уже после смерти мужа, приехала женщина. Ее фамилия была Цветкова. Она тоже была в Освенциме. Занималась розыском людей. Приехала к нам и сказала, что нашла дочь Марии Васильевны. Но потом выяснилось, что ошиблась.

– Как это произошло?

– Так получилось, что девушке, которую Цветкова приняла за дочь Марии Васильевны, в лагере накололи номер после Ломоносовых. Своих родных она не нашла, но мечтала, чтобы у нее появилась мама. Несмотря на это Мария Васильевна все равно хотела к ней съездить, она тогда жила в Польше. Но не случилось. Свекровь заболела, ей сделали операцию.

Спустя какое-то время пришло письмо из детдома Киева, что якобы там находится девочка, похожая на дочь Марии Васильевны. Женщина сразу же поехала в Киев. Директор приюта уточнил отличительные признаки ее дочери, а сам куда-то вышел и сказал подождать. Разве в такой ситуации усидишь? Она вышла на коридор, начала рассматривать детей. Увидела девочку, которая вела за ручки двух малышей. Это была Лена. Девочка первая узнала Марию Васильевну и с криками «мама» подбежала к ней. 

После взятия Освенцима Красная армия освободила от мучений, по современным данным, более 7 тысяч человек.

– Как жила Лена после войны?

– Работала медсестрой в военном госпитале. Очень сильно болела. Ей дали квартиру в Минске. Замуж Лена так и не вышла. Она тоже часто вспоминала те времена, хотя на тот момент ей было только семь лет. Но всю жизнь помнила, как у них брали кровь в лагере. Или как напрямую ее переливали немецким солдатам. Рассказывала такие ужасы, что и вслух произносить страшно.

– У супружеской четы Ломоносовых потом еще появились дети?

– В 1948 году родился мой будущий муж, потом еще двойня Вася и Галя. И после родился еще Сергей. Сейчас остался жив только Василий, он тоже живет в Смолевичах.

– Вы никогда не прекращали поиски?

– Мария Васильевна, когда умирала, просила не прекращать поиски детей. Мы столько всюду писали… Долго искали. На нашей улице жил корреспондент Говорушко. Он тоже помогал нам в поисках, много куда обращался, в различные издания. Потому что многих детей тогда усыновляли и удочеряли.

Может, Галечка не выжила, ведь ей всего три годика было, когда их забрали. Может, ее кто-то удочерил. А Петя был гораздо старше, его перевели в мужской лагерь. Мне кажется, если бы он остался в живых, попытался бы отыскать родных. В свое время к Марии Васильевне приезжало много корреспондентов. Но она не могла рассказывать, просила меня это делать. Мне так хотелось бы просьбу матери выполнить.