ДУБРОВА, Озерицко-Слободской сельсовете. В нашем районе – три деревни с названием Дуброва. Одна из них находится в Озерицко-Слободском сельсовете.

Согласно книге «Памяць» деревня впервые упоминается в 1897 году. Тогда она относилась к Острошицко-Городецкой волости Минского повета и насчитывала 42 двора и 283 жителя. Здесь работал хлебозапасный магазин. На начало ХХ века в Дуброве действовало земское народное училище, в котором преподавал Николай Турчинович.

Память о войне

Дуброва находится вблизи леса. В годы войны на самом высоком относительно других домов месте стоял дом бабушки Николая Дрозда и Татьяны Чернявской. Немцы выселили семью к соседям, а сами устроили в доме пост наблюдения.

– Они без конца топили печь, и та перекалилась, начался пожар. Тогда немцы позвали родных и стали кричать: «Ффу!» – вспоминает собеседник. – Это значило, что надо тушить пожар.

Вскоре после этого пошли разговоры, что деревню сожгут, и в один из дней каратели действительно собрали жителей вместе и повторяли: «Капут». Но какой-то человек, приехавший из Смолевичей, отменил их планы.

Отец супруги Николая Дрозда – Веры – Иван Капустинский, тоже уроженец Дубровы, был узником в Бухенвальде.

– Он приходил к нам в школу, рассказывал и показывал карточку с двумя насечками, – вспоминают собеседники. – Их ставили за нарушение: первую получил за то, что во время бомбежки спрятался на поле и ел капусту, а позже его отправили на помощь к местному фермеру, который отблагодарил его бутылкой спиртного. Пленный принес ее в лагерь, чтобы разделить с другими. Так получил вторую насечку. А третьей не было ни у кого: за следующую провинность отправляли в печь…  

Школьные годы

Николай Дрозд, его сестры, будущая супруга Вера и ее брат ходили в Дубровскую четырехлетку.

В школе работали две учительницы. Одна преподавала у первого и третьего классов, а вторая – у второго и четвертого.

– Анна Федоровна Артишевская учила и наших родителей, и нас самих. Говорили, она была в партизанах во время войны, – вспоминают  выпускники, которым уже за 70.

Учебный год начинался с сельхозработ. И даже начальная школа разбивалась на звенья и выполняла свои задачи. Например, собирали на семена люпин. А еще подставляли плечо родителям: и в телятнике, и на ферме, и лен сеяли, и рожь вручную жали.

– Достаток в ту пору был примерно одинаковый, люди жили дружно и весело, – вспоминает Николай Дрозд. ‒ Помню, женщины сено повернут, а потом с граблями на плечах спускаются с горы и поют песни…

Была в Дуброве и своя танцплощадка. А по выходным крутили кино. Просмотр устраивали в том доме, где позволяла площадь и хозяева были не против: ведь у них собиралась вся деревня.

Ушедшая под воду

Центром притяжения дачников деревня стала в 80-е, когда на реках Усяжа и Дубровка возникло живописное Дубровское водохранилище. Для его создания потребовалось расселить часть Дубровы и полностью – соседнюю деревню Карпиловку. В ту пору снесли около 10 дубровских домов.

У Карпиловки и Дуброво кладбище было одно на двоих, и находилось оно в первой деревне. 

– Выделили место в Дуброве, вырыли две траншеи, и специальная бригада, которой сделали особые прививки, выкапывала останки и перевозила их на подводах, – вспоминает 87-летняя Нина Мехедко. – А на кладбище часовенка была, мы ходили туда к рабочим: просили, чтобы все сделали с нашими покойными родственниками как надо.

Отец 93-летней Марии Константиновны Брилевич был первым, кого сразу после смерти похоронили на новом кладбище.

– Но кладбищенский холм так и остался незатопленным и возвышается среди озера, – рассказывает уроженка Дубровы Татьяна Чернявская. – Сейчас туристы останавливаются там с палатками.

Незавидные склоны?

Интересно, что люди, кому выпало расселение, выбирали новым местом жительства Прилепы или Острошицкий Городок, чтобы дорога была поближе и инфраструктура получше. На «горные» участки в родной деревне даже не смотрели.

На косогоре размещались сельхозугодья, но из-за сильного уклона обрабатывать их было небезопасно. По рассказам местных, случалось, что техника переворачивалась.

Постепенно у участков изменили целевое назначение, и здесь стали строиться минчане-дачники.

Сегодня в Дуброве несколько улиц – и Лесная, и Подгорная, и переулок Набережный, и другие. А раньше была одна. Сейчас она называется Центральная. 

На рыбалку не ходим

– Водохранилище водой наполняли постепенно, – рассказывает Нина Мехедко. – Помню, как запускали сюда маленькую рыбку. Говорили, три тонны завезли. Сейчас у нас тут рыбы много, и даже раки живут. Многие сюда едут порыбачить. Но моим детям на рыбалку ходить некогда. А сама я и не помню, когда на берегу озера была.

Дубровские семейные традиции

В Дуброво во многих семьях принято обращаться к родителям на «Вы» – эта традиция передавалась из поколения в поколение.

Мы поговорили с представителями разных семей, и оказалось, что все они выбирали себе пару из местных. Так было заведено и до них.

– Деревня была большая, и женились у нас в основном на своих, – рассказывает Николай Дрозд. – Родители были из Дубровы, мы с женой знаем друг друга со школы, сестра тоже вышла замуж за одноклассника. И так у нас создавались многие семьи.

К слову, наш собеседник и его супруга вместе уже 49 лет…

Назад, в современность

На 1 января 2023 года в Дуброве зарегистрировано 79 домохозяйств и 99 жителей. Ее хочется назвать двухэтажной деревней – такое ощущение возникает из-за гористой местности. Вдоль улицы Центральной расположены дома постарше, а выше, «в горах», – современные коттеджи. Петляющая дорога немного напоминает горный серпантин.  Сейчас это место очень привлекает минчан, а цены на участки – одни из самых высоких в пристоличье. Но, несмотря на это, продаются они очень быстро.

Известные уроженцы

В Дуброво родился Игнат Дубровский (настоящее имя – Игнат Тимофеевич Чернявский) – белорусский прозаик, поэт, эссеист (1906–2003 гг.), а также детский писатель, литературовед, публицист Владимир Юревич (1916–2005 гг.).