СМОЛЕВИЧИ. Завод, Орджоникидзе, Юго-Запад – все это названия Юго-Западного микрорайона нашего города, с разных сторон ограниченного улицами Торговой, Вокзальной, Великим водохранилищем и улицей Гомельской. Почему у одного района несколько названий, а еще о неизвестных фактах и интересных зданиях мы расскажем сегодня.

При подготовке этого материала нам очень повезло с собеседницей Верой Литвинович, которая в этом месте родилась, выросла и более полувека проработала в местной 3-й школе: 30 лет учителем и 22 года директором. Основываясь на ее рассказе и документах, размещенных в книге «Памяць», мы и подготовили эту статью.

Незабытая история

Торфозавод и поселок при нем начали строить в конце 20-х годов XX века. Развивался рабочий поселок вокруг торфопредприятия и изначально в состав Смолевичей не входил. В экономическом справочнике «Все районы БССР» 1933 года говорится, что торфяной завод станции Смолевичи был одним из основных промышленных предприятий Смолевичского района и находился он в ведении народного комиссариата тяжелой промышленности СССР.

– На торфоразработки приезжали люди из Витебской и Могилевской областей, Минского района, трудились рабочие из прилегающих деревень, – рассказывает Вера Власовна.

Среди приезжих были и ее близкие.

Во время войны контору торфопредприятия заняли немцы. Мама нашей собеседницы София Короленко работала на заводе и была связной партизанского отряда «Дяди Коли» наряду с Надеждой Троян, Александром Боровским, Юрием Кошелем и другими.

На месте нынешнего парка стояли бараки, в которых жили пленные.

– Как вспоминали мама и бабушка, это были совсем еще юные люди – студенты, – говорит Вера Власовна. – И хоть самим было непросто, местные старались приносить им что-то съестное.

В 1944 году, после освобождения Беларуси, торфопредприятие возглавил Николай Зайцев. Появились торфоуборочные машины, началось жилищное строительство. На первые послевоенные бараки пошел лес от разобранных немецких конюшен. До 1953 года полы в них были земляными.

Уже после войны торфозаводу было присвоено имя наркома тяжелой промышленности СССР Григория (Серго) Орджоникидзе (1886–1937).

Несколько общественных зданий в поселке построили военнопленные немцы. Два из них находятся в центре микрорайона. Это двухэтажка из красного кирпича, которую в народе за цвет стен называют Брестской крепостью. Второе – белый двухэтажный дом – расположено почти напротив, по другую сторону улицы Центральной.

Где учились

До открытия нынешней 3-й школы уроки сначала проходили на первом этаже дома с коммунальными квартирами, а позднее для учебы приспособили отремонтированные бараки в парке – те, в которых в войну содержали пленных. Школа была базовой.

– Начальные классы учились по домам – где найдется свободный угол, а уроки для учащихся 5–7-х классов проходили в одном из трех бараков, – говорит Вера Власовна. – Во втором здании были мастерские – готовили токарей, а третий использовался как красный уголок. При школе были большой огород и парник. Директором у нас был Петр Романович Мазалов. Это были очень достойные люди. Они занимали комнатку в учебном бараке. И все годы, что мне довелось там учиться, каждое утро начиналось с блинчиков Марии Иосифовны: кормила она нас всех. В молодости окончила она Варшавскую гимназию и досконально знала белорусский язык, который нам преподавала. Директор воевал в партизанах, потом стал заслуженным учителем. Они с женой Марией Иосифовной Круковской похоронены на старом городском кладбище.

В 1962 году директор торфопредприятия Павел Миронов начал строить нынешнюю школу.

Как отдыхали

Построили новую школу, и излюбленным местом отдыха заводчан стал  парк, в котором сделали танцплощадку.  Праздники и новогодние огоньки проводили в клубе, построенном в 1953 году.

Рабочий поселок мог похвастаться своим духовым оркестром. Руководил им Григорий Короленко – дедушка Веры Власовны. Он до революции был придворным музыкантом в Петергофе.

– Дедушка окончил церковно-приходское училище и был учителем. А когда забрали в армию, благодаря высокому росту, стал гренадером. Он прекрасно играл на балалайке и легко осваивал любые инструменты. Его заметили и пригласили в царский оркестр в Петергофе. После революции, когда уже перебрались сюда, дел стал работать в пожарной части, а  в свободное время на добровольных началах руководил духовым оркестром, – рассказала собеседница.

Традиционную сейчас живую елку на площади возле магазина «Герион» впервые поставили в 1983 году. Тогда в здании нынешнего торгового объекта располагалась столовая, где все было вкусно и недорого.  

Смена заводов

Торфяные залежи иссякали, и в 70-е годы торфопредприятие было реорганизовано в завод шестерен – филиал Минского предприятия, которое производило детали для тракторного завода. В 90-е годы это предприятие тоже реформировали.  

– Раньше озера не было, только две большие канавы, в которых люди купались, – говорит Вера Власовна. – Но директор предприятия Осипчик, прислушавшись к местным жителям, на этом месте решил сделать водоем. Его зарыбили, облагородили.

Сейчас это место на карте обозначено как «Водохранилище Великое».

Большая стройка

Многоквартирное строительство в поселке активными темпами стало вестись в 70-е годы. Строятся дома и сейчас.  Новая площадка под строительство огорожена по улице Зеленой.

Значительную часть территории Завода занимает частный сектор, а на местных улицах, можно встретить и послевоенные дома, и реконструированные бараки, и совсем новые, современные здания.

Сейчас в пределах микрорайона действуют сразу несколько промышленных предприятий. Вся инфраструктура расположена в центре: есть отделение почтовой связи, филиал «Беларусбанка» и банкомат, частная столовая. Здесь же сосредоточено около десятка магазинов.  

Транспортное сообщение с другими частями города обеспечивает знаменитая «тройка», курсирующая по всему городу, и маршрутное такси 469, которое доставляет пассажиров и в сельские населенные пункты. На Заводе своя атмосфера, и хоть внешне Юго-Западный микрорайон значительно отличается от современного Северо-Западного, «заводчане» его любят и за инфраструктуру, и за свой темпоритм, и за зеленые улицы, и просто потому, что он свой, родной.