«Она везла мину в коляске, под подушечкой сына». Руководитель музея Кленнинской школы знает все об истории партизан «Разгрома»
КЛЕННИК, Курганский сельсовет. Учитель физической культуры Кленникской школы Виктория ЮРЧУК постоянно сопровождает экскурсии на мемориальный комплекс «Разгром», знакомит гостей с историей партизанской бригады. И никогда не повторяется. Вот уже 25 лет Виктория Александровна руководит музеем учреждения образования, который посвящен истории этого партизанского соединения.
– Виктория Александровна, давайте поговорим об истории музея.
– Начали создавать наш музей в 1985 году директор школы Валерий Жилянин и командир бригады «Разгром» Павел Клевакин. Так что в 2025-м этой работе уже 40 лет. Через год Валерий Васильевич был переведен на другое место, и под руководством директора Валентины Богданович работу продолжала учитель Тамара Рогалевич. А с 2000 года эта эстафета полностью перешла ко мне. Поначалу музей размещался в учебном кабинете, где шли занятия, а потом мы выделили под него отдельный класс.
– Кто пополнял экспозицию и какие экспонаты вам особенно дороги?
– Личные вещи военной поры и свои воспоминания оставляли для нас ветераны, которые каждый год в первую субботу июля собирались в «Разгроме» и обязательно посещали наш музей. Мне особенно дорога их общая фотография 1999 года. Я могу на ней назвать каждого. Поначалу ветераны оставляли отзывы в нашей книге, а потом перестали. Видя на страницах фамилии тех, кого уже нет, они становились суеверными… Очень ценны для нас медицинские инструменты медсестер бригады Нины Чистой и Марии Гусевой. Специально за ними мы с ребятами ездили в Минск, где Нина Чистая делилась с нами воспоминаниями. Знаете, в нашем музее есть три изданные книги, написанные партизанами бригады, и рукопись Владимира Дерябина, командира отряда «Искра». Я их постоянно перечитываю и каждый раз воспринимаю по-новому – уже через призму личного общения с теми, о ком написано.
– Знаю, что педагоги школы проделали большую работу по воссозданию списков погибших на партизанском кладбище.
– Да, в 1986 году мы присутствовали на митинге, когда были открыты дополнительные списки. Партизаны приняли решение найти и увековечить имена всех бойцов соединения, погибших в годы войны. С тех пор у нас сохранилась единственная фотография, по которой мы восстанавливали имена и фамилии для обновленного мемориала. Снимок старый, поэтому, к сожалению, иногда встречаются ошибки. И когда родственники нам указывают на неточности, мы их помечаем – на будущее.
– Какие истории из жизни партизан, рассказанные или прочитанные, вас особенно впечатлили?
– Начнем со знаменитой пушки, которая сейчас хранится в музее истории Великой Отечественной войны. В марте 1943 года бойцы отряда «Искра» сняли с подбитого танка пушку, установили ее на металлический каркас, приделали колеса сеялки. А зимой вместо колес ставили сани. И вот с помощью этой пушки в бою возле деревни Петровичи партизаны отбили у немцев 13 телег с военным грузом, а позднее уничтожили 5 гарнизонов и два эшелона противника.
И вот еще история. 23 марта три партизана ранним утром молотили зерно в Рудне, когда им сообщили, что одновременно из Червеня и Смолевичей по дороге движутся немцы. Фашисты стягивали силы для блокады партизанской местности. А партизаны в ту пору часто ходили в трофейной немецкой одежде. И вот, дождавшись, когда противник подойдет ближе, эти трое начали стрельбу с червенской стороны. Отряд, который двигался от Смолевичей, подумав, что нарвался на партизан, стал отстреливаться. Услышав пальбу, из «Разгрома» вышла разведка, увидела, что бой идет между немецкими частями… Блокада началась в апреле. Немцы сконцентрировали большие силы: и артиллерию, и авиацию. Но в болота идти не рисковали, воевали с воздуха. Только большинство партизан пережидали это время в болотах у Красного Знамени.
– У вас есть отдельная экспозиция, посвященная женщинам.
– Да. И прежде всего, хочу вам рассказать историю хозяйки шинели, которая у нас хранится.
Ее владелица Надежда Апорович была подпольщицей в Красном Знамени, и руководство подполья порекомендовало ей согласиться на предложение немцев заведовать школой в Красном Знамени. Надежде выдали аусвайс, который позволял перемещаться по деревням и собирать в школу учеников. Общаясь с местными полицаями, она выяснила, что многие из них пошли в полицию по принуждению: кому-то пригрозили, кто-то испугался плена. Со временем многие из них стали на сторону партизан и уже готовы были уйти в лес. Их было более трех десятков. Уйти надо было организованно. Встреча была запланирована на определенное время, но нашелся один предатель, который выдал всех. Вместо него на встречу пришли фашисты. Надежду схватили в ноябре 1943 года и держали в заключении до марта 1944-го, но она так никого и не выдала. Обманом Надежда оказалась в лагере для военнопленных, была угнана в Германию, где сменила три места заключения. В последнем, уже в 1945 году, она оказалась под расстрелом, но выжила. Ее выходила сердобольная немка. После освобождения Надежда Апорович служила писарем северной группы войск в Германии и инспектором по трудоиспользованию военнопленных немцев в лагере МВД. В Белоруссию она вернулась только в 1946 году. В 90-е женщина лично передала эту шинель в наш музей.
И еще одна история, от которой у матерей замирает сердце. Ее записала для нас партизанская связная Анна Шиманович. Рядом с Плисой, где она жила, находился крупный железнодорожный узел. По железной дороге шли немецкие поезда, груженные военной техникой и живой силой. Объект серьезно охранялся, и устроить диверсию было сложно. Но партизаны заметили, что у женщин с детьми не проверяют коляски. А нужно было срочно доставить мину…
«В начале 43-го через 12-летнюю связную Надю Кирильчик мне передали сверток, – пишет Анна в своих воспоминаниях. – Это была мина, завернутая в тряпку. Надя сообщила мне место, куда необходимо ее доставить. Было невыносимо страшно. Я положила сверток под подушечку своего малыша и тронулась в путь. Страх сковывал движения, и всю дорогу я повторяла единственную молитву, которую тогда знала, – «Отче наш». И вот я подошла к переезду возле Лавли. Ноги становились ватными. Но я с безразличным видом пошла дальше. Меня остановил патруль, 4 фашистских солдата обыскали мои вещи, но ребенка не тронули, и мне позволили идти дальше. Какое это было счастье! Я положила мину в условленное место. Вернулась домой и долго плакала, благодаря Бога за то, что спас моего сыночка».
– Вы начинали работать с внуками Победы – детьми, у кого еще были живы воевавшие деды. Они встречались с ветеранами, слышали рассказы о войне из первых уст. Сейчас вы работаете с правнуками воевавших. Как современные дети воспринимают память о войне?
– Конечно, от нынешних школьников те годы еще дальше, и немногие могут рассказать о жизни своих прадедов.
Но, приводя их в музей, на мемориал, ухаживая вместе с ними за 32 могилами партизан на кленникском кладбище, мы все-таки сохраняем эту память. Помню, однажды мы уже закончили убирать захоронения, ребята пошли читать фамилии на старом кладбище. Там они обнаружили старый памятник, на который было нанесено 5 имен. Оказалось, что все это – члены семьи Деркач.
Об этой истории нам рассказал Евгений Семенович Кленницкий. Семья жила на нынешней улице Лепельской, и когда немцы в отместку партизанам стали сгонять население в один из домов, чтобы сжечь, то увидели, что на их доме было написано «тиф», и они, не заходя туда, пустили несколько автоматных очередей, а потом подожгли. Все погибли… К нам до сих пор приезжают родственники и земляки погибших, через музей узнают сведения о них. Так, родные сержанта Петра Голубкова 70 лет приезжали на могилу его тезки в Пекалин, а оказалось, что он похоронен на нашем кладбище. У нас в музее хранятся сведения об этом бойце. Да, поколения меняются. Но память остается.
